3. Взгляд на церковное пение как на молитву

В качестве обобщающей святоотеческое учение работы привлечем труд святителя Игнатия (Брянчанинова) "О молитве" из 1-го тома его "Аскетичеких опытов".

"Нищим свойственно просить, а обнищавшему грехопадением человеку свойственно молится, - пишет он. - Молитва - обращение падшего и кающегося человека к Богу. ... Научись молиться Богу правильно. Научившись молиться правильно, молись постоянно - и удобно наследуешь спасение. ...

Для правильности молитвы надобно, чтоб она приносилась из сердца, наполненного нищеты духа, из сердца сокрушенного и смиренного. ... Остерегись! Не возбуди [Божьего] негодования небрежением и дерзостью... Он благоволит, чтоб даже ближайшие к Нему, чистейшие ангельские силы предстояли Ему со всяким благоговением и святейшим страхом". [42]

Из этих слов видно, что приведенный в первой главе принцип "Работайте Господеви со страхом и радуйтеся ему с трепетом" (Пс. 2:11) действительно является ключом к правильной молитве.

"Душа молитвы - внимание. [43] Как тело без души мертво, так и молитва без внимания - мертва. Без внимания произносимая молитва превращается в пустословие, и молящийся так сопричисляется к приемлющим имя Божие всуе.

Произноси слова молитвы неспешно; не позволяй уму скитаться повсюду, но затворяй его в словах молитвы". [44]

Святоотеческое учение, изложенное здесь, во-первых, говорит о крайней важности внимательно вникать в смысл текста молитвы, что и является основой принципа церковного пения о зависимости мелодии от текста, первичного в молитве. Во-вторых, нетрудно видеть, что внимание и неспешность, выраженные в мелизматическом характере, свойственны именно традиционному одноголосному церковному пению.

Противники знаменного и других древних распевов достаточно предвзято пытаются представить, будто употребление традиционного пения значительно растягивает время богослужения. Это далеко не так: особой мелодической развитостью отличаются лишь распевы, использовавшиеся по большим праздникам в крупных церквах, например, большой знаменый. Служба обычным знаменным распевом практически не превосходит по продолжительности партесную.

Неверно было бы судить об истинной продолжительности знаменной службы по секундомеру в руках. Для молящихся знаменная служба проходит удивительно бысро, поскольку данный род пения обеспечивает высокую степень внимания и сосредоточенности. Вот как объясняет это явление свт. Игнатий: "Продолжительность молитв угодников Божиих - не от многоглаголания, но от обильных духовных ощущений, которые являются в них во время молитвы. Обилием и силою этих ощущений уничтожается, так сказать, время, отселе преобразуясь для святых Божиих в вечность". [45]

Однако важно помнить: речь идет именно о духовных ощущениях (то есть умных, поскольку в святоотеческой антропологии понятия духа человеческого и его ума практически совпадают), [46] а не об ощущения сердца, то есть не о чувственно-эмоциональном восприятии.

И здесь мы вплотную подходим к той причине, по которой концертное партесное пение является неприемлимым для богослужения, а "простоестественый" партес наталкивается на ограничения. Речь идет о том, что вместо подчиненного служебного характера музыкальная сторона в таком пении зачастую начинает представлять самоценность, и вместо работы ума на молитве музыка начинает действовать на чувства, с целью вызвать у молящегося некие ощущения, якобы соответствующие тексту молитв. Однако при этом утрачивается молитва как таковая, ибо молитва есть деятельность ума и заключается, как мы видели выше, в глубоком проникновении в смысл текста. Вместо общения с Богом - абсолютным невещественным по природе своей Духом! (Ин. 4:24) - человек начинает в автономном состоянии наслаждаться некиими переживаниями, полученными от тварной музыки.

Свт. Игнатий так говорит об этом:

"Приноси Богу молитвы тихие и смиренные, а не пылкие и пламеные. Огнь нечистый - слепое, вещественное разгорячение крови - воспрещено приносить пред всесвятаго Бога. Силящийся совокупить молитву с огнем крови мнит, в самообольщении своем, совершать служение Богу, а на самом деле прогневляет Его.

Не ищи в молитве наслаждений: они отнюдь не свойственны грешнику. Желание грешника ощутить наслаждение есть уже самообольщение. ... Истинный плод молитвы - истинное покаяние". [47]

Из этих слов видна опасность, таящаяся в концертном стиле партесного пения, оказывающего чувственное воздействие на душу человека: в случае, если концертное песнопение предлагает насладиться сочным, объемным звучанием, остроумными музыкальными приемами, неожиданными мелодическими ходами - это может не только уменьшить внимание к смыслу слов, но и придать навык к чувственным переживаниям на молитве, подтолкнуть к греховному самообольщению: Наслаждение при этом может выражаться различно, даже тем, что по коже пробегут "мурашки"...

Чтобы избежать подводных рифов, которые кроются в пении концертного стиля, а также могут проявиться и при неправильном употреблении партесного пения вообще, следует помнить, что основная опасность таится именно в большей способности гомофонно-гармонического многоголосия воздействовать на чувство молящегося помимо его ума. Навык испытывать чувственные переживания на молитве, когда этот навык укореняется в человеке, святоотеческая традиция называет прелестью (самообманом, неправильной молитвой).

"Как неправильное дейтвие умом вводит в самообольщение и прелесть", - говорит святитель Игнатий (Брянчанинов) об опасной манере некоторых христиан представлять во время молитвы в уме различные картины и образы, например, рая, ада или событий священной истории, - "так точно вводит в них и неправильное действие сердец. ... Как ум нечистый, желая видеть Божественные видения и не имея возможности видеть их, сочиняет для себя видения из себя, ими обманывает себя и обольщает; так и сердце, усиливаясь вкусить Божественную сладость и другие Божественные ощущения, и не находя их в себе, сочиняет их из себя, ими льстит себе, обольщает, обманывает себя..." [48]

Святитель Игнатий подчеркивает, что во время молитвы может быть допущено лишь "одно ощущение из всех ощущений сердца: ... печаль о грехах, о греховности, о падении, о погибели своей, называемая плачем, покаянием, сокрушением духа". [49]

Речь не идет о том, чтобы молитва была совершенно безчувственной, но о том, чтобы движения чувства (деятельность сердца) во время пения носили лишь вспомогательный характер, помогая человеку, как единому духовно-душевно-телесному организму, преодолеть тяжесть падшего естества и сосредоточиться именно на молитве, то есть действии ума, духа. [50] При этом как результат молитвы человек неизменно приобретает и определенные положительные ощущения в сердце своем:

"Ощущения, порождаемые молитвой и покаянием, состоят в облегчении совести, в мире душевном, в примирении к ближним и к обстоятельствам жизни, в сострадании к человечеству, в воздержании от страстей, в хладности к миру, к покорности к Богу, в силе при борьбе с греховными помыслами и влечениями. ...

Не ищи преждевременно высоких духовных состояний и молитвенных восторгов. Они совсем не таковы на самом деле, каковыми представляются нашему воображению: действие Св. Духа, от которого являются высокие молитвеные состояния, непостижимо для ума плотского". [51]

Изложенные воззрения на правильную молитву, почерпнутые из святоотеческого аскетического опыта умного делания, справедливы и для общественного богослужения. И хотя последнее имеет свои особенности и свою вершину в литургичском действии, это нисколько не умаляет его значения именно как молитвословия. Наоборот, можно привести очень интересное свидетельство важности общественного богослужения из послания свт. Симона, епископа Влдимирского и Суздальского, к печерскому черноризцу Поликарпу (в будущем преподобному архимандриту печерскому), приводимое в Киево-Печерском патерике:

"Не будь лжив, под предлогом телесной немощи не отлучайся от церковного собрания. Как дождь растит семя, так и церковь влечет душу на добрые дела. Все маловажно, что творишь ты в келлии: псалтырь ли читаешь, двенадцать ли псалмов поешь, - все это не сравняется с одним соборным "Господи, помилуй"!" [52]

Важность правильной общественной молитвы следует и из того, что она в таком случае научает правильному индивидуальному умному деланию.

ПРИМЕЧАНИЯ

[42] Свт. Игнатий (Брянчанинов). О молитве // Аскетические опыты, том 1, с. 138 и далее.

[43] Прп. Симеон Новый Богослов. Слово о трех образах молитвы. Добротолюбие, часть 1 (примечание свт. Игнатия).

[44] Лествица, слово 28, гл. 17 (примечание свт. Игнатия).

[45] Свт. Игнатий (Брянчанинов). О молитве, с. 150.

[46] Например, слово "пневма" - "дух" часто взаимно заменяет слово "нус" - "ум". Напомню, что ум в православной антропологии является духовным центром, а сердце - чувственным.

[47] Свт. Игнатий (Брянчанинов). О молитве, с. 147.

[48] Свт. Игнатий (Брянчанинов). О молитве Иисусовой. Часть 2. О прелести // Аскетические опыты, том 1, с. 243.

[49] там же

[50] "Если я больше думаю о том, как поют, нежели что поют, я сильно согрешаю" (святитель Василий Великий).

[51] Свт. Игнатий (Брянчанинов). О молитве, с. 148.

[52] Киево-Печерский патерик. По древним рукописям. В переложен. на рус. яз. М. Викторовой. Изд. Св.-Троицкой Сергиевой Лавры, 1991, с. 19.