Национальное направление в гармонизации церковных мелодий.

Церковное пение имеет свои традиции, клиросное безыскусное пение имеет свой характерный способ хоровой конструкции; изучение структуры церковных напевов и клиросного его выполнения приводит к убеждению, что и техническое устройство церковного напева, характер его и подпевающих голосов и отчасти самый способ исполнения (запевало-головщин, - сменяются хором) имеют много общего с мирской народной песней; да это и понятно, так как и та и другая порождение одного народного духа, как две ветки одного дерева.

Глинка(4), Придворная Капелла (Р. Корсаков, Балакирев, Щиглев, Азеев), Чайковский и др. Намекнули на эту генетическую связь двух видов пения: церковного напева и мирской песни.

В.Ф. Комаров(5) сделал попытку гармонизировать церковные песнопения в духе народного и традиционно-клиросного творчества со всеми типичными для этого рода пения чертами, иногда воспроизводимыми почти в виде этнографического материала и характером самостоятельного в каждом голосе подпевания. В.Ф. первый послушал пение сельского хора дъячка и подпевающих ему простецов прихожан. Недостаток солидного музыкального образования (в смысле западно-европейской техники) не позволяли выдерживать найденный почтенным автором стиль и характер народного голосоведения, но искренность и теплота религиозного чувства во многих случаях с избытком искупает недостаток техники в его произведениях, чего нельзя сказать относитеьлно других авторов и перелагателей - народников. "Радуйся живоносный Кресте", "Слава в вышних Богу", "Единородный Сыне", стихира Воздвижению м. н. др. довольно ярко воссоздают дух и внешний облик старого клиросного пения. При пении напр. стихири Воздвижению ясно видно вся осмысленность кудряватых строк знаменного распева, кои в европейской гармонии легко могут произвести впечатление растянутого, безъидейного наслоения звуковых комбинаций. Подражателем Комарова является Самарин.

Идею Комарова восполнил и осуществил Д.А. Кастальский, который применил к обработке церковных мелодий всю силу историко-технических данных, добытых общей теорией и специально церковного пения и его истории. Кастальский, по словам критика Компанейского, первый специально певческий композитор, ожививший русскую церковную музыку после увлечения хоральным сухим стилем роскошной полифонией русского стиля. Он создал певческую симфонию в русском церковном стиле, пользуясь искусной комбинацией попевок, их варьянтов и подголосок. В сочинениях и переложениях его видна ширина размаха, свобода творческого полета, яркость и обилие музыкальных красок и богатство звуковых средств и хоровых эффектов. Недаром критика называет "Васнецовым" русской музыки. К. воссоздает дух древнего церковного пения, претворяя обиходные напевы в художественную, вполне современную форму. Переложения и сочинения К. проникнуты глубоким религиозным чувством. В смысле техническом его произведения, а равно и сродного ему Чеснокова, доступны лишь большим, хорошо образованным хорам.

Д.М. Яичков ассимилировал в своих переложениях манеру всех предшественников перелагателей - обиходной мелодии. Достоинство его не в оригинальности, а удобстве для хорошего исполнения и удобопонятности для непривыкших к народному стилю.

Характер русского клиросного церковного пения хорошо вылился в переложениях Яичкова (смена хоров, унисоны, запев, подхватывание, подголоски и т. п.). Менее удачны переложения автором Знаменного распева.

Народно-певческий стиль с большим успехом применяется известными современными композиторами священником М.А. Лисицыным (Да воскреснет Бог) и Н.И. Компанейским (Херувимская Софроньевского напева и др.). У первого впрочем народный пошиб не составляет постоянной индивидуальной склонности; в разных его сочинениях применяется свободно развитой полифонический стиль со всеми его ресурсами.

Нельзя не отметить также полезной деятельности свящ. Лисицына и Компанейского(6), как специально церковно-певческих критиков, анализировавших всю нашу нотную певческую литературу.

Совершенно особняком стоят переложения профессора Ю.К. Арнольда и свящ. Аллеманова, в гармонизациях древних церковных напевов, опиравшихся на Византийскую музыкальную теорию и законы церковного осмогласия.

Национальное русское сознание, пробудившись после отечественной войны и развиваясь потом при Николае I-м, Александре II-м, Александре III-м и доселе, отразилось и на направлении характера музыки в России. В начале 19-го столетия положено было начало записи народной песни. В освободительную эпоху изучение народа с разных сторон усилилось; между прочим обращено было внимание и на изучение народного песенного творчества.

В истории общей русской музыки в связи с этими факторами находится основание русской музыкальной школы; в церковной музыке явилось стремление высвободить церковную музыку от несвойственной ей итальяно-немецкой гармонизации.

Еще Бортнянский говорил об создании отечественного контрапункта, Львов указал на несимметричный ритм церковных напевов, Бахметев пытался очистить обиход Львова от несвойственного нашим напевам мажора и минора. В настоящее время изучение народного певческого творчества разрослось до размеров, о которых прежде и мечтать не приходилось. Географическое Общество, Московское Этнографическое Общество, Академия наук, ученые музыканты-этнографы дружно взялись за запись и изучение духовных стихов, былин, песен(7). Известный музыкант историк-археолог С.В. Смоленский в ученом докладе указывает на родство мирской и церковной песен и на возможность именно изучением народной песни найти настоящий способ гармонизации обиходных напевов.

Все это национально-певческое движение уже успело проявится не только в переложениях обиходных напевов, но и на самостоятельных сочинениях современных известных авторов.

Уже Чайковский отрешился от сентиментализма итальянской школы (Бортнянский), наметчины (Львов) и применением ладовой гармонии и побочных ступеней освежил церковную музыку.

Гречанинов, С.В. Панченко и н. др. в своих произведениях являются более или менее последователями Чайковского, расширяя его музыкальные горизонты в ширь и в глубь; в их произведениях, несмотяр на их инструментальный характер, есть колорит народности (Гречанинов), известная идея (Панченко), есть много вдохновенной музыки, художественных картин, русских по образу выражения и настроению.

Бросив общий взгляд на церковную музыку недавнего прошлого и настоящего времени, естественно придти к отрадному заключению, что она представляет из себя или переложение из обихода, или сочинение в духе церковно-обиходных напевов или вообще в духе русского народного творчества. Приятно ответить, что лучшие русские композиторы, вооруженные всей современной музыкальной техникой и познаниями, а главное любовью к делу взялись за разработку нашего обихода и выраотку истинно-церковного стиля для нашего церковного пения.

В некоторых епархиях для исполнения в церквах допускаются исключительно мелодии обихода, в других8 исполнение пьес сочиненных ограниченно.

Будем же ждать того момента, давно жданного всеми истинными любителяи древнего церковного пения, когда во всех церквах можно будет услышать строгий обиходный распев в его лучших обработках, а пение сочиненное (свободного стиля) останется для концертов и домашнего "демественного" пения.

Пожелаем, чтобы и наши школы получили больше времени для изучения церковного пения, и тогда возможно будет, как в Германии, с оканчивающих курс школы требовать знание и употребительнейших мотивов церковных песнопений.

Тогда возможно будет и общее пение в церквах всеми предстоящими, этим лучшим, идеальны хором. Будем ждать этого момента и, Бог даст, дождемся.

СНОСКИ

[1] Партию баса любил петь в таких песнопениях Император Петр Великий.

[2] "Н.М. Потулов и его труды", приложение к изданным Г. Юргенсоном трудам Н.М. Потулова.

[3] В издании Юргенсона, а не Карасева. Вообще Карасев неряшливо издал сочинения Львовского (См. напр. "На бессмертное Успение", стихира в рукописи звучит несравненно лучше.

[4] По исследованию Компанейского, Глинка в оп. "Жизнь за Царя" вводил и обрабатывал церковные голосовые попевки.

[5] Преподаватель математики Московской Дух. Семинарии.

[6] Свящ. Лисицына "Обзор духовно-музыкальной литературы". 110 авг. Спб. Ц. 1 р. см. статьи свящ. Лисицина и Кампанейского в Русской Муз. Газете и жур. Музыка и Пение.

[7] К сожалению никто еще пока не сделал записи посредством фонографа церковного нашего пения монастырского, старообрядческого, простого сельского и т. п.

[8] Между прочим и в Тамбовской. Певческая комиссия, собиравшаяся при епископе Иерониме, указала пьесы, дозволенные в Тамбовской епархии. Список пьес с указанием авторов, был напечатан в Епархиальных Ведомостях (1892 г. № 24) и разослан регентам и настоятелям церквей.