Дело в том, что самовольное сочинительство, как свидетельствует история, уходит своими корнями в глубокую древность. Древние доместики, как мы уже говорили, были не только исполнителями знаменных песнопений, но и сочинителями мелодий, не имеющих ничего общего с осмогласием. Памятником такого сочинительства является демественный распев. Особенность этого распева, главным образом, состоит в том, что текст здесь подавляется мелодией, а мелодия является свободным выражением чувств и законам осмогласия не подчинена. Исследователи называют знаменный распев "положенным", а демественный - "дозволенным" [2.12, 520-521]. Демественное пение они сравнивают с концертным [2.4, ч. 2, 141].

Исполнителей демественного пения историки называют певцами "вольно-наемными" [2.18, 147, 233]. "Мелодия его, - пишет Д.В.Разумовский, - свободна от ограничений осмогласия, хотя по привычке и имеет надписания гласам и подобнам" [2.31, 183].

Демественное пение было пением домашним, внебогослужебным. Богослужебным оно стало только к концу XVI века, да и то с ограничениями. Предки наши свято хранили знаменную мелодию и не допускали в храм пения нецерковного. Причину проникновения демественного пения в церковное употребление Разумовский видит в недостатке знатоков знаменного осмогласия и, отчасти, в усилении набожности, вследствие чего пение церковных песнопений в домашней обстановке стало считаться неудобным, и место его заняли духовные стихи (канты) [2.31, 179-186]. Таким образом, демественный распев, как мелодия домашнего употребления, не является распевом богослужебным, как не могут считаться таковыми и духовные стихи, заменившие его потом в домашнем употреблении. Он не имеет основного признака церковно-православного пения - осмогласия и не соответствует богослужебному тексту. Тем не менее, демественный распев, как мелодия древнерусская, появившаяся до никоновской реформы, почитается старообрядцами почти наравне с мелодией знаменной: они называют его "гордостью старообрядчества" [2.11-2, 1909, 162]. Но мы, православные, должны сказать о нем то же самое, что и о новейших концертах, ибо он пришел в наши храмы тем же путем, из того же внешнего мира, только не иноземного, а русского. Современные западные мелодии новых композиторов, а также мелодии народной толпы являются прямыми наследниками демественного распева, равно как и сами их сочинители и исполнители являются "потомками" древних доместиков. Поэтому, когда мы слышим в храме мелодию, чуждую Церкви, - будь то мелодия русской песни или западного хорала, или оперной арии, или того же демественного распева, - для нас нет в этом никакой разницы: все они одинаково нам чужие.